Армина Багдасарян: Заложники кризиса

Львиная доля потерь - около 75% - придется на акционеров «Газпрома». Остальной же ущерб должны понести мелкие держатели акций Сбербанка, ВТБ, «Роснефти». А это в основном как раз участники так называемых народных IPO числом 276 тысяч. Они надеялись приумножить свои сбережения, но на деле столкнулись с обвальным падением котировок.

Само проведение «народных IPO» сопровождалось нешуточной рекламной кампанией и вызвало большой интерес среди простых людей. Впервые крупные госкомпании публично разместили свои акции на открытом рынке, и их мог купить любой желающий. Первым на «народное IPO» вышел нефтяной гигант «Роснефть»: в 2006 году он выручил от продажи акций 10,7 млрд долларов. В том же году IPO Сбербанка обернулось суммой 8,8 млрд долларов. Однако «народное IPO» ВТБ, проведенное в мае 2007 года, принесло «всего» 7,98 млрд долларов. Зато акции ВТБ купили 131 тыс. россиян. Последняя цифра превзошла показатели и «Роснефти» (115 тыс. человек), и Сбербанка (30 тыс.).

Оптимизм граждан, как показали тогдашние социологические опросы, был основан на доверии государству. Все-таки речь шла об IPO именно государственных компаний и банков, к тому же весьма крупных.

И мало кто обратил тогда внимание на предупреждения аналитиков: цена акции на пике рынка обычно оказывается завышенной. Вполне логично, что они начали падать. Финансовый кризис просто привел к тому, что они и вовсе рухнули. По оценкам экспертов, проблема «народного IPO» заключается в том, что если людей и предупреждали о возможных рисках, то это ложилось на не очень высокую финансовую грамотность населения. А то, что акции могут падать и государство вовсе не обязано поддерживать их котировки, об этом люди и вовсе не задумывались.

К весне 2008 года активы открытых ПИФов выросли до 140 млрд рублей. Через год, к февралю 2009-го, они съежились до 40 млрд. Есть статистика по чистому привлечению денег в паевые фонды, она фиксирует как недельный приток или отток из каждого фонда, так и суммарные данные. Так вот, статистика эта говорит, что пайщики за весь прошлый год забрали из УК всего 16 млрд рублей. Остальное - чистые рыночные потери из-за падения курсов акций. Демонстрировать стало нечего.
Читать дальше

Первое собрание «Роснефти» с участием миноритариев прошло в июне 2007-го. Вел его тогда лично председатель совета директоров Игорь Сечин. Всё было красиво и на уровне. Как говорят очевидцы, Сечин давал возможность высказаться любому желающему. Однако почти сразу же после проведения «народных IPO» в «Роснефти», Сбербанке и ВТБ люди стали объединяться в инициативные группы для защиты своих интересов: размер дивидендов оказался ниже ожидаемых.

Сейчас, на фоне кризиса, всплыла идея создания союза миноритариев России. Она пришла в голову одному из акционеров «Роснефти» Дмитрию Удалову. Про него еще говорили, что он «бузит» на собраниях. А он тем временем собирал «народные группы» - с надеждой, что достучится до менеджмента компании и тот пойдет навстречу «маленьким». А в свободное время он разрабатывает собственную методику оценки инвестиционной привлекательности компании. «Нас финансовым кризисом не запугать, - говорит он. - Мы будем народ образовывать». Удалов говорит, что ему часто звонят народные акционеры и спрашивают, восстановится ли рынок. Он всех успокаивает и говорит, что восстановится.

Александр Наумов - акционер со стажем. По образованию он экономист, сейчас имеет свой маленький бизнес - торгует чаем. В мае 2007-го Александр Владимирович решил поучаствовать в «народном IPO» ВТБ: «Акции интересно покупать с надеждой на рост. А я видел, что ВТБ - банк крупный, стабильный. Чувствовал, что его акции должны расти. Про риски задумывался, но так, на уровне обывателя...» На 300 тыс. рублей Наумов купил акций себе и на 120 тысяч - дочери Татьяне.

Прошло больше года. Чем чаще сейчас в новостях звучат слова о финансовом кризисе, тем активнее Александр Владимирович смотрит телевизор и слушает радио: «Был период, когда акции падали с начальных 13 даже до 3 копеек. Но я старался не сильно считать, чтобы не расстраиваться. Где-то месяц назад у меня появилась идея сбросить все свои акции, но не решился. Хотя видел, что нет никаких предпосылок, чтобы рынок шел вверх! Впрочем, сейчас продавать смысла уже нет».

Сегодня Наумов и вовсе думает дождаться, когда рынок достигнет дна, и еще купить себе акций. «Вот только кто ж его знает, когда это дно будет», - добавляет Наумов. А еще нынешний кризис привел акционера Наумова к мысли самому научиться «спекулировать» на фондовом рынке: «Взял я себе сейчас учебную программу. Интересно же. Теперь учусь и играю на бирже. И ничего меня во всей сегодняшней ситуации не пугает».

Пенсионер Юрий Волжанский из Санкт-Петербурга раньше работал инженером- электриком, сейчас он тоже акционер ВТБ. «Когда объявили «народное IPO», во мне что-то взыграло, решил, что тоже смогу стать акционером. 30 тысяч туда и отдал. У меня же два внука. Хотел, чтобы у них была о деде память», - объясняет Волжанский. Но, в отличие от бизнесмена Наумова, пенсионер из Питера теперь жалеет о своем поступке. На вопрос, сколько акций он тогда приобрел, пенсионер отвечает без запинки: 220 588 штук. Еще до финансового кризиса Юрий Иванович успел в июне прошлого года побывать на годовом собрании акционеров, которое проходило как раз в его родном городе. Говорит, что «люди туда шли как на праздник, а их обидели».

«Мне понравилось, как там один москвич выступал, - поясняет суть своей обиды Волжанский. - Он сказал: «Вы же все получили акции по номинальной цене 1 копейка, а продали нам за 13 с лишним». И сам я тоже подошел тогда к одному столу с начальниками и спросил: «Вы что, с нами как Леня Голубков поработали?»

Насчет нынешнего кризиса у Юрия Ивановича своя точка зрения: «Я, когда акции покупал, учитывал риски, поэтому падения меня как раз не очень пугают. Обидно за сам подход. Ведь я же просто хотел попробовать на старости лет, что же такое быть акционером. Со своих акций я получил дивидендов дай бог 300 рублей. Я плюнул и даже за ними не пошел. И лежат они у меня теперь в качестве сувенира. Куда мне теперь с ними - только в туалет и ходить».

«Если мы говорим о простом человеке, а не об олигархе, он сразу попадает в разряд миноритарных акционеров, - говорит адвокат Петр Достовалов. - Причем настолько миноритарных, что во многих компаниях его даже не принимают в расчет. Реально рассчитывать изначально он может только на две вещи: получение дивидендов, которые будут, естественно, минимальны, и рост курсовой стоимости акций». Что, кстати сказать, сложно прогнозировать в условиях кризиса, особенно после последних выводов аналитиков о том, что госкомпании могут начать экономить на выплатах дивидендов миноритариям.

Согласно оценкам инвестиционных аналитиков, ситуация в плане «народных IPO» может выглядеть следующим образом. ВТБ имеет шансы закончить год с убытком по международным стандартам. Но если бы банк, как и в прошлом году, выплатил половину чистой прибыли по российским стандартам, то он раздал бы акционерам порядка 360 млн долларов, что предполагает дивидендную доходность 9% годовых.

В то же время Сбербанк никогда не был слишком щедрым с акционерами, выплачивая максимум 10% чистой прибыли по российским стандартам. В этом году это составило бы примерно 300 млн долларов, что предполагает доходность 3,2% годовых. В случае и с ВТБ, и со Сбербанком суммы достаточно существенные, чтобы пойти на риск и сэкономить на акционерах.

Есть такой анекдот. После собрания акционеров директор выступает на совете директоров и говорит: «Господа! Наши акционеры глупые, непоследовательные и крайне наглые люди. Глупые - потому что вложили в нас деньги. Непоследовательные - потому что больше не хотят этого делать. И верх наглости - они требуют вернуть вложенные средства!»

фото с chaskor