Сергей Таранов: Игры патриотов (Общество)

Всем посмотревшим ролики предлагаю пройти тест. Для начала - найти тусующихся подростков. Место не имеет значения (школьный туалет, подземный переход у метро «Октябрьская», двор соседнего дома). Главное - картинно встать перед ними, гордо вскинув подбородок выше плеча, и, потрясая указательным пальцем, произнести следующее:

«Что, скоты, курите? Пьете, поганцы мерзкие, потребители гадкие, эгоисты бесцельные? Родину забыли, мрази, подонки, негодяи? Ваши отцы и деды рубили уголь кайлом, гибли на полях сражений, летали в космос, делали великие открытия! Вы, козлы вонючие, недостойны их подвигов. Вы обрекли лучшую в мире страну на захват, раздел, умирание. Будьте вы прокляты, вражеские батарейки! Во веки веков! Аминь...»

Сам я, правда, пробовать не стал, поскольку еще в вузе проходил курс начальной психологии. И помню, что немотивированная агрессия на межличностном уровне вызывает аналогичное чувство. С вероятностью в 90% осуждаемая тусня врежет по рогам обвинителю - сразу и больно.

Если же мальчики и девочки попадутся насмешливые и интеллигентные, то постараются связать незваного оппонента и вызвать скорую психиатрическую помощь. Это, возможно, пойдет на пользу оратору, поскольку, ошибись он компанией и попади, скажем, в круг уголовников, придется выносить его вперед ногами. В больнице же, построенной еще во времена «великой и непобедимой Родины», ему без раздумий пропишут курс аминазина - как средства, лучше всего примиряющего бунтарей с социальной действительностью.

Но это происходит в реальном жизненном пространстве. Законы виртуального общения совсем иные. За размещение видеоролика, оскорбляющего миллионы сограждан, за передергивание истории страны, за откровенный шантаж, запугивание неизбежным коллапсом там не дают по мордасам, не звонят 03... Там, в Сети, клиническая патология становится фактом общественной жизни и поводом для социальных дебатов. В нашем случае в ответ на первый ролик был сделан второй. На обвинение «Вы - скоты!» заявили: «Скоты - вы!» При этом гнев рухнул на головы чиновников, которые вроде бы никакого отношения к производству первого ролика не имели. Что, впрочем, весьма показательно - искать логику в политической истерии нет никакого смысла. Ее там просто нет.

Вот, собственно, и вся дискуссия. Если таковой можно считать обмен идиомами и штампами последней степени затасканности. Жаль только, что в число «аргументов» попали героические образы Гагарина, Столыпина...

Хотя удивляться нечему. В современной России сформирован новый, до крайности убогий стиль молодежных «споров». Ровно на таком же идеологическом уровне ведется борьба футбольных фанатов друг с другом (см. статью «Часкора» «Больные, но не футболом»), фашистов (фа) с антифашистами (антифа) («Фа?.. Антифа!»), анархистов с капитализмом... Это не война смыслов, позиций, политических концепций. Это битва насмерть между лейблами, оскопленными слоганами. Два-три, максимум пяток понятных любому неучу лозунгов, обязательно униформа или отдельные предметы гардероба, отличающие своих от чужих, - и вот тебе готовый боец идейного фронта.

Юному радикалу, мотивированному не столько разумом, сколько гормональным взрывом плохо сублимированной энергии, всё равно, с кем сражаться. Его ценность вдвойне возрастает, если к навыкам уличных или виртуальных баталий он приобретает способности блогера, программиста, видеомонтажера, оператора. При этом интеллектуальный и эстетический уровень конечного продукта, размещенного в интернете, почти не зависит от убеждений автора: больше гэгов - круче слава! Во время выборных кампаний прошлого года младояблочник Яшин потешно сжигал себя, а Маша Гайдар не стеснялась разместить на собственном ТВ-сайте пошлейший ролик о Путине - «воплощении вселенского зла». И это считалось вполне адекватным ответом на речовки «наших», «местных», молодогвардейцев...

Получается, что форма, эпатаж существуют независимо от содержания, мысли, последствий. Сформировалась ситуация, при которой обмен мнениями - это взаимный крик, а публичные высказывания носят заведомо манипулятивный, изначально пропагандистский характер. Главное - заявить о себе, ужрать оппонента. А дальше - как кривая вывезет. Таким образом, из пространства дискуссий публичная сфера превратилась в поле гладиаторских сражений, как правило безответственных, подобно виртуальным угрозам набить морду (притом что живьем эту морду можно и не увидеть никогда).

Интернет в свою очередь занят развлечением слабых душ. В этом смысле популярность политроликов ничуть не меньше и не менее абсурдна, чем трехминутная истерика китаянки, которую не пустили на самолет. Историю с истеричкой посмотрели за неделю 2 млн человек. То-то радовались...

P.S.: Ощущение дежавю от написанного кончилось в тот момент, когда вспомнил сцену из «Особенностей национальной охоты». «Пьете? Думаете, умерла Россия? - кричит в пьяном угаре герой Семена Стругачева (следователь) и сует в носы приятелей крепко скрученную фигу. - Вот вам! Вот вам!» Остановить дебошира помогла мудрость егеря Кузьмича: такое (в смысле внезапного патриотизма), дескать, с каждым бывает. Как прижмет, так и не отпускает. И тогда либо водка, либо бабы. А лучше и то и другое. Стоит заметить, что выбор у героев «Охоты», которую снимали в середине 90-х, был невелик. Интернета тогда не было. И возможность проявлять себя на ниве идеологических споров была ограничена очными дискуссиями.